тактического ядерного оружия. Правда, управлять этим оружием Украина не может — все системы контроля находятся на территории России. Но Клинтон и его дипломаты настойчиво повторяют одну и ту же мантру: любая экономическая помощь Украине возможна только после того, как все ядерное оружие будет вывезено в Россию. Кравчук пытается сопротивляться, требует взамен компенсации и гарантий безопасности и в итоге получает соответствующие обещания.

В конце 1992 года борьба имперцев за власть в России усиливается. В декабре так называемому патриотическому большинству в парламенте удается добиться отставки прозападного правительства во главе с Егором Гайдаром, членов которого вице-президент Руцкой обзывает мальчиками в розовых штанишках.

Обиженный поэт

30 октября 1992 года лауреат Нобелевской премии по литературе Иосиф Бродский выступает в Еврейском центре в Пало-Альто. Великий русский поэт к тому моменту уже 20 лет живет в США.

«Я вам прочту нечто рискованное, но тем не менее это прочту, — говорит Бродский и наливает себе воды в стакан, — стихи на независимость Украины».

Бродский впервые читает публично это стихотворение. Еврей, родившийся в Ленинграде, он в 1964 году был осужден за тунеядство, потому что советские власти не считали его поэтом, и приговорен к пяти годам ссылки. А в 1972-м Бродского выслали из страны. И следующие 20 лет Бродский воспринимался как один из самых последовательных борцов с советской империей.

Но теперь он читает абсолютно имперский текст, полный обиды, непонимания и злобы: как так случилось, что Украина отделилась и стала независимым государством. Стихотворение странное и нетипичное для Бродского, потому что состоит почти исключительно из брани. И начинается оно с воспоминаний о предательстве Мазепы и битве под Полтавой:

Дорогой Карл Двенадцатый, сражение под Полтавой,

слава богу, проиграно.

Потом Бродский вспоминает еще и «картавого» (то есть Ленина) и «кузькину мать» (известную угрозу Хрущева, произнесенную в адрес американцев). А потом переходит к совсем уже гадким ругательствам:

Ступайте от нас в жупане, не говоря в мундире,

по адресу на три буквы на все четыре

Стороны. Пусть теперь в мазанке хором Гансы

с ляхами ставят вас на четыре кости, поганцы.

Нелитературный, но максимально точный пересказ смысла этого четверостишия мог бы быть таким: «Идите на хуй, и пусть теперь вас немцы и поляки ставят раком».

Заканчивает свое стихотворение Бродский еще одним оскорблением: на этот раз не в адрес украинского государства, а в адрес украинской культуры, заявляя, что самый великий украинский поэт Тарас Шевченко — ничто по сравнению с Александром Пушкиным:

Только когда придет и вам помирать, бугаи,

будете вы хрипеть, царапая край матраса,

строчки из Александра, а не брехню Тараса.

Удивительно слышать такое от скромного ленинградского интеллигента — но, оказывается, его протест против советской империи вовсе не означает сочувствия к Украине. Ее отделение он воспринимает как личную обиду, как настоящую измену.

То, что поэт обвиняет украинский народ в предательстве, поразительно и символично. Бродский был врагом советской власти, пострадал от нее, легко влился в мировую интеллектуальную элиту, стал писать по-английски. То есть никогда не выглядел русским имперцем.

В 1980 году, когда в Польше начались массовые протесты против коммунистического строя и было создано движение «Солидарность», живущий в США Бродский стал одним из самых яростных защитников польской оппозиции. Он выступал на митингах в США в поддержку «Солидарности», агитировал своих друзей — американских интеллектуалов поддержать поляков, требовал, чтобы американские банки не сотрудничали с польским коммунистическим правительством и предотвратили советское военное вторжение.

Однако почему-то всего через десять лет разделение России и Украины вызывает у Бродского совсем другую реакцию. Очевидно, он уверен в собственной правоте — и вдруг чувствует себя продолжателем дела Пушкина, для которого Мазепа, перешедший на сторону шведов, — предатель.

«На независимость Украины» больше всего напоминает пушкинское «Клеветникам России». В нем Пушкин оправдывал кровавое подавление российскими войсками восстания в Польше. Упоминая «ляхов», которые вместе с немцами будут ставить украинцев раком, Бродский будто бы цитирует Пушкина. Правда, Пушкин, конечно же, пишет свои строки в минуту слабости, будучи задавленным цензурой, после того как из страха был вынужден сжечь десятую главу своего главного произведения «Евгений Онегин». Он надеется этим стихотворением наладить свои отношения с властью. Бродскому же это не нужно.

Как ни странно, ощущение себя представителем империи для него абсолютно естественное и проявляется и в других стихотворениях. В «Письмах римскому другу» он советует: «Если выпало в империи родиться, лучше жить в глухой провинции у моря». Выросший у моря, но не в провинции, а в столице, Бродский, конечно, ненавидит эту империю. Но она все равно часть него. Правда, очевидно, что Бродский сам считает это стихотворение провокацией, хулиганским поступком, которым не гордится, а, наоборот, стыдится его. Он сознательно не включает стихотворение «На независимость Украины» ни в один сборник, нигде его не публикует и только два раза читает публично.

Но, ненавидя Советский Союз, Бродский вовсе не против империй как таковых. Он полагает, что возможны добрые империи, например США, и всячески их поддерживает.

Анна Наринская, литературовед и дочка близких друзей поэта, расскажет мне про свою встречу с Бродским в начале 1990-х: они тогда поссорились и после не разговаривали из-за его отношения к войнам во Вьетнаме и Ираке — их поэт считал исключительно праведными и благородными.

Глава 3. Миф о Крыме

Волшебная страна

1831 год. Петербург, столица Российской империи. Юный писатель Николай Гоголь-Яновский сочиняет фантастическую повесть. Ему 22 года, и он жаждет славы.

Он приехал в Петербург из Украины несколько лет назад. Еще на родине он написал романтическую поэму под названием «Ганц Кюхельгартен». В столице он первым делом идет к своему кумиру — поэту Александру Пушкину. Но Пушкин его не принимает, потому что накануне пьянствовал всю ночь и теперь спит. Гоголь печатает поэму, ее разносит критика, и молодой человек в ужасе выкупает и сжигает весь тираж. От безденежья он устраивается работать на госслужбу. Казалось бы, романтическим мечтам о творчестве — конец.

Но в Петербурге очень много земляков Гоголя, выходцев из Украины, и они начинают помогать юному таланту. Правда, он с интересом замечает, что почти все его земляки стесняются своего происхождения, стараются стать петербуржцами и говорят только по-русски. Сам Гоголь тоже и говорит, и пишет только на русском языке.

Вскоре Гоголь знакомится наконец с Пушкиным и другими литераторами, завязывается дружба. И тут он обнаруживает, что может неплохо использовать свое украинское происхождение. Его истории с южным колоритом не менее популярны у обитателей холодного Петербурга, чем у лондонцев были байроновские экзотические восточные: греческие, турецкие и еврейские.

Гоголь создает фантастические повести о волшебной стране Украине. Он достает из памяти услышанные в детстве народные сказки и увиденные обряды и населяет свою родину мистическими существами: магами, чертями и людьми со сверхспособностями. Гоголь, конечно, не выдумывает, а скорее кодифицирует, утверждает как данность миф, что украинцы — не обычные люди, в их мире существует магическое и сверхъестественное.

Первый том украинских повестей Гоголь выпускает в 1831-м. Тогда же в Париже выходит «Собор Парижской Богоматери» Виктора Гюго, а английский натуралист Чарльз Дарвин отправляется в пятилетнее кругосветное путешествие на судне «Бигль», в процессе которого придумает свою теорию эволюции.

Весь Петербург в это время взбудоражен восстанием против Российской империи в Польше и Западной Украине. Поляки вдохновлены революционными событиями во Франции в 1830 году. Польский композитор и пианист Фредерик Шопен, находящийся на гастролях в Париже, когда узнает, что